Депутат Госдумы и генерал-лейтенант в отставке Андрей Гурулёв впервые публично признал стратегические просчёты России на старте спецоперации. В своём Telegram-канале парламентарий заявил, что ошибки 2022 года стали «жёстким уроком», заставившим полностью пересмотреть подходы к ведению боевых действий.
Ключевым тезисом политика стало признание фатальной недооценки противника в первые месяцы СВО:
«Мы действительно ошиблись в оценке сил ВСУ и их подготовки. Это привело к отступлению от Киева и потере Харьковской области — последствия были серьёзными».
Однако, по словам Гурулёва, именно эти неудачи стали катализатором преобразований. «После 2022 года армия начала меняться как организационно, так и технически. Сегодня мы видим результат — уверенное продвижение на фронтах», — подчеркнул депутат.
От тактики к стратегии: Чем новая армия отличается от старой
Гурулёв выделил три ключевых изменения:
1. Планирование операций — переход от импровизации к детальным многоходовым сценариям;
2. Накопление ресурсов — создание резервов для точечных мощных ударов;
3. Координация родов войск — синергия авиации, артиллерии и БПЛА.
«Освобождение Курской области в апреле — пример нового подхода. Мы копили силы, изматывали противника, а затем нанесли резкий продуманный удар», — привёл пример парламентарий.
Депутат также отметил рост профессионализма командного состава: «Ротация кадров после 2022 года позволила выдвинуть талантливых тактиков, которые учатся на ошибках».
Признание Гурулёва, по мнению экспертов, сигнализирует о желании власти дистанцироваться от ранних провалов. «2022 год стал травмой для системы. Сегодняшние успехи позволяют говорить об ошибках без риска потерять лицо», — считает политолог Дмитрий Фёдоров.
Однако сам генерал-лейтенант избегает критики конкретных лиц, делая акцент на институциональных изменениях. «Армия-2025 — это механизм, где каждый винтик на своём месте. Мы научились побеждать не числом, а умением», — резюмировал он.
Остаётся открытым вопрос: станет ли это заявление началом публичного разбора ошибок или останется единичным случаем? Пока Кремль хранит молчание, наблюдатели отмечают — даже частичное признание промахов необычно для российской политической риторики.
