Когда демобилизация в зоне СВО
В понедельник, 12 мая 2025 года, тысячи семей в России вновь задаются вопросом: когда их близкие, мобилизованные осенью 2022-го, смогут вернуться домой? Поводом для новых обсуждений стали недавние заявления депутата Госдумы Андрея Гурулёва, который 26 марта текущего года обозначил позицию власти:
«Демобилизация станет возможной только тогда, когда наступит устойчивый мир и будут гарантированы безопасность и защита Российской Федерации».
Эта формулировка, повторяемая на разных уровнях, оставляет пространство для интерпретаций, но не даёт конкретных ответов.
Законодательная база процесса остаётся неизменной с момента подписания указа президента №647 от 21 сентября 2022 года. Документ чётко определяет три сценария увольнения со службы: достижение предельного возраста, непригодность по здоровью (за исключением добровольного продолжения службы) и вступление в силу обвинительного приговора. Для большинства мобилизованных единственным легальным путём домой остаётся президентский указ о завершении частичной мобилизации, сроки которого не определены. «Фактическое окончание СВО не отменяет действие указа о мобилизации автоматически — это разные правовые механизмы», — поясняет юрист, специализирующийся на военном праве.
Заявления Гурулёва, подкреплённые исторической параллелью с демобилизацией после Великой Отечественной войны, вызывают смешанную реакцию. С одной стороны, депутат признаёт:
«Есть те, кто хотел бы демобилизоваться, и такие пожелания нельзя игнорировать».
С другой — акцентирует невозможность массового увольнения в условиях продолжающихся боевых действий. Его аргумент о «разрушении боеготовности подразделений» при демобилизации даже одного бойца стал поводом для критики в родительских чатах. «Мой сын получил осколочное ранение шесть месяцев назад, но до сих пор проходит комиссии. Это и есть забота о боеготовности?» — возмущается мать сержанта из Ростова-на-Дону.
Парадокс ситуации в том, что формально процедура демобилизации существует, но её применение блокируется отсутствием политического решения. Военные юристы отмечают: даже те, кто подпадает под критерии указа №647, сталкиваются с бюрократическими барьерами. Например, признание негодным к службе требует прохождения многоэтапной медкомиссии, которая может длиться месяцами. Случай ефрейтора из Воронежа, уволенного по здоровью только через 11 месяцев после ранения, стал хрестоматийным — его документы трижды терялись на этапе согласований.
Особую напряжённость вызывает вопрос о судьбе тех, кто был мобилизован в первых волнах. Их семьи указывают на истечение условного «двухлетнего срока», о котором говорили некоторые командиры в 2022 году. Однако в правовом поле этот аргумент не работает — закон не устанавливает временных рамок. Единственным лучом надежды остаётся фраза Путина о том, что Минобороны «изучает возможность ротации», но за полгода с момента этого заявления механизм так и не разработан.
Пока власти апеллируют к историческим прецедентам и оперативной обстановке, в соцсетях множатся петиции с требованиями чёткого графика демобилизации. Юристы предупреждают: подобные инициативы имеют скорее символическое значение, ведь окончательное решение зависит от верховного главнокомандующего. Как резюмирует источник в аппарате Совета Федерации: «Любые изменения возможны только после стабилизации фронта. Пока идут бои, разговор о масштабном возвращении — преждевременен».
