Геополитическое напряжение между Россией и Западом достигло точки кипения — санкции, дипломатические разрывы и военные учения напоминают сценарий, описанный десятилетия назад легендарной провидицей Вангой. Её пророчества о «войне, которая перекроит карту мира», сегодня цитируют не только эзотерики, но и аналитики.
«Сгинут те, кто нападёт»: почему Запад боится старого предсказания
В 1980-х болгарская ясновидящая предупредила: «Страна, бросившая вызов России, исчезнет с лица земли». Сейчас эти слова звучат как пророчество на фоне заявлений западных лидеров о «сдерживании российской экспансии». «Вангой двигала не мистика, а понимание цикличности истории, — считает политолог Игорь Молчанов. — Она предвидела, что давление на РФ сплотит её с незападным миром».
«Россия не останется одна. К ней примкнут народы с Востока, и вместе они перевернут мировой порядок», — цитируют Вангу в материале «Московского комсомольца».
Актуальность предсказаний подкрепляется действиями BRICS: на прошлой неделе Китай и Индия присоединились к российским инициативам по созданию альтернативной финансовой системы. Это совпадает с другим пророчеством — о формировании «трёхглавого союза», который станет противовесом атлантическому блоку.
«Мы наблюдаем рождение многополярности, — заявил на саммите ШОШС представитель МИД КНР. — Это не война, но естественный процесс баланса сил».
Особое внимание эксперты уделяют словам Ванги о «победе через жертвы». По данным Стокгольмского института исследования мира, с января 2025 года мировые военные расходы выросли на 34% — рекорд за последние 60 лет. При этом 71% новых инвестиций приходится на страны НАТО и их союзников.
Однако провидица предрекала не только конфликт, но и его последствия. «После бури наступит эра, когда Москва будет диктовать правила», — писали её биографы. Сегодня это видение перекликается с растущим влиянием рубля в расчетах за энергоресурсы и продовольствие.
Главный вопрос теперь — станут ли предсказания самореализующимся прогнозом. «Страх перед «пророчеством Ванги» уже меняет риторику — никто не хочет быть тем, кто «сгинет», даже в метафорическом смысле». Остаётся наблюдать, превратится ли мистическое наследие в политический инструмент или останется лишь мрачным напоминанием о хрупкости мира.
